Из дневника преподобного Никона (Беляева)

«Сейчас прочел у еп. Игнатия (Брянчанинова) о кончине мира. Когда я читаю его сочинения, я удивляюсь его прямо ангельскому уму, его дивно-глубокому разумению Священного Писания. Я как-то особенно располагаюсь к его сочинениям, они как-то особенно располагают к себе мое сердце, мое разумение, просвещая его истинно Евангельским светом. "Душа по природе христианка", она чувствует истину».

«Батюшка (преподобный Варсонуфий Оптинский) оба раза упоминал о книгах и указывал почти одни и те же книги: "Авва Дорофей", Федора Студита, "Лествица", "Варсонуфия и Иоанна", "Отечник" Игнатия (Брянчанинова), и другие, которые я не упомнил».  

«Вечером на благословении я сказал Батюшке, что прочел одну статью о молитве Иисусовой Игнатия (Брянчанинова).

– Я не знаю, как я жил бы без познаний, которые я там почерпнул, – сказал я.

– Да.

– Вот, Батюшка, не благословите ли вы по времени и все его сочинения прочесть?

– Да, по времени. Да у него все на одном и том же – на молитве Иисусовой. Какая ширина! Теперь вы видите это. А прежде, может быть, видели вы в монашестве, как и большинство мирских, одну редьку, квас и глубочайшее невежество. Да и понятно. Чашу жизни вкусите и видите, яко благ Господь (ср. Пс. 33, 9). Да, надо вкусить, и тогда уже увидишь, какое это блаженство.

Теперь я уже забыл, а Батюшка говорил еще что-то о "Слове о молитве Иисусовой" еп. Игнатия (Брянчанинова). Кажется, Батюшка сказал, что тут вся монашеская жизнь изображена. Прошлый год, на Пасху, Батюшка давал мне почитать книгу еп. Игнатия "О молитве Иисусовой. Беседа старца с учеником". При этом он сказал: "С внешней стороны вы уже немного ознакомились с монашеской жизнью, с ее внешним строем. А вот тут вы увидите внутренний смысл монашества", – Батюшка сказал что-то вроде этого»...

«– Да, вот еще, Батюшка. Вы дали мне книгу Игнатия (Брянчанинова) часа в четыре до вечерни, и я успел прочесть страниц десять. Во время чтения – одна мысль за другой, одну отгонишь молитвой – другая, эту отгонишь – третья. Очень трудно сосредоточиться. Не то, чтобы одна мысль все время, так сказать, клевала меня, а все разные. Даже такие мысли, что, может быть, у Игнатия (Брянчанинова) неправда написана, ибо я читал, что он и епископ Феофан говорят об этом различно.

– Это брань. Враг видит, какую книгу вы хотите читать, и старается воспрепятствовать сему. <…> Еп. Игнатий имел с бесами дело лично, только он об этом не говорил, как, например, и Серафим Саровский не имел обыкновения рассказывать. Поэтому эта книга написана с опыта личного. <…> Вообще, еп. Игнатий не говорил про себя, что было именно с ним, а выражался иногда так: "В общежитии борются с бесами, как с голубями, а в затворе, как с тиграми".»

«Еще в прошлую беседу про Игнатия (Брянчанинова) Батюшка сказал:

– Вы не знаете, что было, когда хоронили еп. Игнатия?

– Нет, Батюшка.

– Ангелы дориносили его душу и пели: "Архиерею Божий, святителю отче Игнатие". Вот была ангельская песнь…»